«Хочешь, чтобы тебя оценили по достоинству - умри», гласит известная многим итальянская поговорка. Тень же жить по этим правилам отказывалась жить категорически, решив запомниться всем и каждому. Правда, если поинтересоваться об этом у самой Тени, она незамедлительно сообщит, что все было вовсе наоборот. Двуногий, которого своим появлением осчастливила толстолапая хамка, был вполне и вполне неплох – не жадничал, делясь ветчиной и даже ходил по пятницам в бакалею, где приобретал тонко ароматные сыры в форме кошачьих голов. Разве что высоковажных гостей с пахнущими табаком манжетами, их облитых отвратительно сладкими духами дам, вечно норовящих потрепать кошку за ухом надушенными пальцами, да писклявых и шумных детей, смеющих тормошить и даже поднимать Тень, водил слишком часто… Впрочем, в честь гостей в поместье давались весьма неплохие обеды, поэтому с ними можно было и смириться.
Особую привязанность кошка питала одному из сыновей двуногого – тот реже всех пытался её тормошить и время от времени даже делился своими мыслями-печалями, получая в ответ вибристое урчание зверя. Впрочем, за обиды своего протеже кошка мстила довольно метко – словно случайно вспрыгивая грязными лапами на тетради обидчиков или с природным изяществом опрокидывая цветы в спальнях маленьких леди.
Дружба эта продлилась целых два года, за время которых Тень, помимо весьма объемистого пуза и очаровательной полосы, протянувшейся по её пузу, обзавелась еще и сардонической ухмылкой и на редкость вредным, если верить экономке, характером. Мальчику пришло время поступать в гимназию – и ничего удивительного в том, что, кроме объемистых сумок с книгами и одеждой, он взял с собой еще и полную негодующих воплей корзинку. Впрочем, оказавшись выпущенной на новом месте, Тень негодование уняла и время стала тратить исключительно на установление своей власти над всей частной школой. Мурча, ластясь и пропадая вечерами на кухне, где работала огромная, но добродушная кухарка, так и норовящая пройтись по спине зверя большой и пахнущей рыбой ладонью, да пожаловаться на жизнь, а после угостить бордовой, восхитительно сладкой печенью или припасенным к завтраку куском филе, кошка получила полное право разгуливать по зданию, где ей вздумается, совать нос, куда хочется, и даже засыпать прямо на шкафу в классной комнате.
Впрочем, любопытной кошке этого казалось мало – постоянный график кормежек и возможность поддразнивать бульдога директрисы, конечно, были приятны, но душа – душа жаждала свободы и познаний. Потому, дождавшись вечера и не отказав себе в удовольствии напоследок помурлыкать под лаской мальчишки – нужно же уметь быть благодарным – кошка выскользнула из школы, направив путь прямиком в ближайший лес. Первые несколько дней обернулись приятнейшим приключением – сколько запахов, сколько открытий!.. А вот потом начались проблемы вполне насущные – желание есть, отвратительные колючки, так и норовящие застрять в шерсти, не-пойми-кто, шуршащий по ночам… Вот только слишком уж вредной была Тень, чтобы просто так сдаться бытовым трудностям. Вернее, и рада бы была сдаться, если бы умела ориентироваться, но, чего нет – того нет. Обзаведясь парой десятков шрамов, изрядно обтрепав шерсть и променяв толстопузость на бодрую поджарость, а ленную аристократичность нрава на псевдофилософию, за пару лет кошка вполне приспособилась к обитанию в дикой среде, тем паче, что там и воздух был чище, и еда свежее.
Считающая себя созданием в высшей степени воспитанным, Тень вполне успешно избегала встреч с другими котами, - в конце концов, их общество не тянуло не то что на высшее – за такие манеры казнить нужно, не иначе. Чтобы генофонд не портить. Впрочем, это не мешало удовлетворять любопытство наблюдением за чужими склоками-примирениями. В конце концов, телевизора и даже утренней газеты в лесу не было.. Зато были волки, которых дразнить было куда интереснее и опаснее, чем какого-то несчастного бульдога. Выучившая за жизнь немало заумных слов, Тень вполне умело подставляла их друг к другу и обрушивала получившиеся инсинуации на несносных псиноподобных, с безопасной высоты, конечно же. Подчеркивая обидной интонацией, чтобы понятнее было.
Погибла кошка, как ни странно, банально донельзя – всего лишь растревожив целый рой диких пчел. Пчелы, увы, красноречия кошачьего не оценили – непостоянная и неблаговоспитанная аудитория, что с них взять…
Впрочем, погибнув, кошка, вопреки двуногим представлениям, вовсе не собиралась развеиваться по ветру или делать подобные глупости. Оценив приятные бонусы, вроде распушившегося хвоста, и немного придя в себя, Тень продолжила.. Любопытствовать, естественно. l Ужас была самой странной кошкой во всём выводке. Её брат был авантюристом, всегда влезал во все передряги, а сестра была тихоней. Ещё одна сестрёнка так и не нашлась (говорится о Тени). Чёрная кошка была слишком одержима битвами. Однажды она даже искалечила сову.
Ужас всегда была заодно с братом, а вместе они шутили и смеялись над сестрой. Брат - Соколёнок - всегда первым придумывал гадкие прозвища, а Ужас их совершенствовала. Иногда они цапались друг с другом. И всегда побеждали Соколёнок и Ужас. Это стало основой жизни чёрной "кошки" - унижать и бить, а также убивать, если потребуется.
Котята слишком много устроили переполоху в племени Теней. Слишком часто приходилось отдирать Соколёнка от Снежинки, а Ужас - от барсука. Это были лихие времена - родители качали головой, как могли.
И, наконец, дожили все трое до посвящения в оруженосцы! Соколёнок стал Птицелапом, Снежинка - Снежнолапкой. Ужас же оставили её имя (уоторое ныне неизвестно). И мать однажды сказала ей:
- ... переводится как неустрашимая, непоколебимая.
Ученица ловила дичь, как могла. А могла она сколько угодно: главное - убить. Ужас убивала, принося жертву своему племени.
Кошка не переставала убегать из лагеря. Что только бедный предводитель не испробовал: и старейшин Ужас кормила, и подстилки она меняла, и целителям она помогала, и запирали её в лагере... Всё равно - побег, раны чужим, редко смерть.
И однажды, после очередного наказания, ученица уснула. Проснулась она в Сумрачном Лесу. Узнала Ужас про Звездоцапа и про Коршуна побольше, поучилась у недавно умерших котов, и стала она убивать чаще и беспощаднее.
И однажды она искалечила сестру, Снежнолапку. И это перед посвящением в воители! Птицелап лишь нахваливал сестру и шептал прямо в её ухо:
- Скоро мы станем властителями всего леса!
Этими речами он лишь разжигал ненависть и алчность Ужас.
Через несколько дней Снежнолапка умерла. На вопрос целителей: "Кто это сделал?" ответ последовал незамедлительный: "Она!" - и стрелки все были переведены на Ужас. Предводитель был вне себя от ярости.
На следующий день Ужас выбралась из лагеря и стала убивать всё, что попадалось под лапы. В глазах горела злоба.
"Ну, ничего, скоро я вам всем отомщу!"
В потоке мыслей она замешкалась, и встретила двух собак. Старшая ученица живо разобралась с первой, а вторая прокусила ей бок. Насмерть.
Кошечку доставили в лагерь. Большинство было рады её смерти.
- Хотя бы не будет путаться под лапами! Из-за неё было столько неприятностей с соседями!
А дух Ужас сидел рядом со своим телом. В лиловых глазах мелькали искорки безумной ярости и довольного смеха.
"Наивные глупцы! Считаете, что всё? Умерла - нет проблем? Нет, нет, вы наивны так же, как кролики! Но ничего... Скоро, скоро вы поплатитесь!"